Сенека. Нравственные письма к Луцилию

Письмо II

Сене­ка при­вет­ст­ву­ет Луци­лия!

И то, что ты мне писал, и то, что я слы­шал, вну­ша­ет мне на твой счет нема­лую надеж­ду. Ты не стран­ст­ву­ешь, не тре­во­жишь себя пере­ме­ною мест. Ведь такие мета­ния — при­знак боль­ной души. Я думаю, пер­вое дока­за­тель­ство спо­кой­ст­вия духа — спо­соб­ность жить осед­ло и оста­вать­ся с самим собою. Но взгля­ни: раз­ве чте­нье мно­же­ства писа­те­лей и раз­но­об­раз­ней­ших книг не срод­ни бро­дяж­ни­че­ству и непо­сед­ли­во­сти? Нуж­но дол­го оста­вать­ся с тем или дру­гим из вели­ких умов, питая ими душу, если хочешь извлечь нечто такое, что в ней бы оста­лось. Кто везде — тот нигде. Кто про­во­дит жизнь в стран­ст­ви­ях, у тех в ито­ге госте­при­им­цев мно­же­ство, а дру­зей нет. То же самое непре­мен­но будет и с тем, кто ни с одним из вели­ких умов не осво­ит­ся, а про­бе­га­ет все вто­ро­пях и наспех. Не при­но­сит поль­зы и ниче­го не дает телу пища, если ее извер­га­ют, едва про­гло­тив­ши. Ничто так не вредит здо­ро­вью, как частая сме­на лекарств. Не заруб­цу­ет­ся рана, если про­бо­вать на ней раз­ные сна­до­бья. Не окрепнет рас­те­ние, если часто его пере­са­жи­вать. Даже самое полез­ное не при­но­сит поль­зы на лету. Во мно­же­стве кни­ги лишь рас­се­и­ва­ют нас. Поэто­му, если не можешь про­честь все, что име­ешь, имей столь­ко, сколь­ко про­чтешь — и доволь­но. «Но, — ска­жешь ты, — ино­гда мне хочет­ся раз­вер­нуть эту кни­гу, ино­гда дру­гую». — Отведы­вать от мно­же­ства блюд — при­знак пре­сы­щен­но­сти, чрез­мер­ное же раз­но­об­ра­зие яств не пита­ет, но пор­тит желудок. Пото­му читай все­гда при­знан­ных писа­те­лей, а если взду­ма­ет­ся порой отвлечь­ся на дру­гое, воз­вра­щай­ся к остав­лен­но­му. Каж­дый день запа­сай что-нибудь про­тив бед­но­сти, про­тив смер­ти, про­тив вся­кой дру­гой напа­сти и, про­бе­жав мно­гое, выбе­ри одно, что можешь пере­ва­рить сего­дня. Я и сам так делаю: из мно­го­го про­чи­тан­но­го что-нибудь одно запо­ми­наю. Сего­дня вот на что натолк­нул­ся я у Эпи­ку­ра (ведь я частень­ко пере­хо­жу в чужой стан, не как пере­беж­чик, а как лазут­чик): «Весе­лая бед­ность, — гово­рит он, — вещь чест­ная». Но какая же это бед­ность, если она весе­лая? Беден не тот, у кого мало что есть, а тот, кто хочет иметь боль­ше. Раз­ве ему важ­но, сколь­ко у него в ларях и в закро­мах, сколь­ко он пасет и сколь­ко полу­ча­ет на сот­ню, если он зарит­ся на чужое и счи­та­ет не при­об­ре­тен­ное, а то, что надоб­но еще при­об­ре­сти? Ты спро­сишь, каков пре­дел богат­ства? Низ­ший — иметь необ­хо­ди­мое, выс­ший — иметь столь­ко, сколь­ко с тебя доволь­но. Будь здо­ров.

• <
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• >